Отдел детской и юношеской литературы Витебской областной библиотеки имени В.И. Ленина

Подробности: Создано 14.01.2015 10:32; Обновлено 08.10.2015 10:37

Родился Антон Павлович Чехов в Таганроге в маленьком глинобитном домике, похожем на хату-мазанку. Его дед лет за двадцать перед тем выкупился на волю из крепостных у помещика Черткова, отца известного толстовца, и постарался «вывести в люди» своих детей.

Отец Чехова, Павел Егорович, был уже купцом третьей, а потом и второй гильдии, содержал бакалейную лавку в Таганроге. На вывеске лавки значилось подобие чеховской усмешки над провинциальной жеманностью: торгуют здесь «чаем, сахаром кофе и другими колониальными товарами»; но торговали и махоркой, свечами, керосином, мышеловками.

Крепостными были предки Чехова и со стороны матери, Евгении Яковлевны, они выкупились ещё раньше, в 1817 году.

Семья была большой. Но мать хорошо различала особенности каждого из её детей: старших – Александра, Николая, Антона и младших – Ивана, Марии, Михаила. Брат Александр со временем сделался литератором, был образован, но, наследовав некоторые дурные черты отца, позднее спился, загубил свой талант. Николай был весьма одарённым художником, но рано умер от чахотки. Рисовала и музицировала Мария Павловна. Она окончила высшие женские курсы профессора истории Герье в Москве. Писателем, юристом стал младший брат, Михаил.

Биографы много спорили о детстве Антона Чехова. Начало этим спорам положил Александр Павлович, старший брат писателя. Его рассказ о детстве братьев Чеховых мрачен: порки и подзатыльники, подъёмы к заутрене в три часа ночи и утомительная работа в отцовской лавке. Младшие же Чеховы, категорически протестуя против резкости суждений Александра, писали о царивших в доме «играх, шутках, шалостях, смехе». Сам Антон Павлович, хоть и не любил жалоб, всё же замечал, что ему приходилось в детстве чувствовать себя «маленьким каторжником». «В нашей таганрогской лавочке я сальными свечами торговал. Ах, какой там проклятый холод был!» - рассказывал Чехов И.А. Бунину. И всё же чаще он вспоминал о радостных минутах детства и юности: о «фантастическом» южном крае со степными курганами, о рыбалке и ловле птиц, о городском саде и театре, который ему, гимназисту, удавалось посещать вопреки всем запретам.

В характере отца писателя, немало помучившего отпрысков своей строгостью, была тяга к образованию. Он не только определил детей в гимназию, но и приглашал на дом учителей музыки и французского. Сам Павел Егорович считал, что дети должны связать свою судьбу с торговлей, делом, каковым он не считал ни рисование Николая, ни сочинительство Антона. В доме царили строгие нравы, запрещалось бегать, шуметь, водиться с товарищами, за малейшую оплошность отец мог высечь провинившегося. Зимой и летом вместо обычных ребячьих занятий дети были обречены сидеть в лавке, а по вечерам петь в церковном хоре, организованном Павлом Егоровичем. Однако нельзя сказать, что Павел Егорович был плохим отцом. Просто он воспитывал своих мальчиков так, как воспитывали его, и не видел в этом ничего дурного и предосудительного. Павел Егорович заставил их очень рано ощутить себя самостоятельными, что не раз выручало Чехова в жизни. Юноша рано научился зарабатывать на хлеб. Более того, в недалёком будущем на долю Антона выпало содержать семью.

Отец семейства определил Антошу в греческую школу, но год спустя, восьми лет, его перевели в Таганрогскую классическую гимназию с её естественным недобором естественных наук. А мальчику хотелось стать доктором, а какая медицина без биологии!

Он почти ничем не запомнился своим соученикам. Как и всякий ученик всех времён и народов, Антон что-то почитывал, что-то пописывал, отдавая предпочтение стихам.

Духовный авторитет Антона в семье вырос и был всеми родными признан, когда отец, разорившись, должен был бежать от кредиторов из Таганрога в Москву (апрель 1876 года), где учились его старшие сыновья – Александр и Николай. Вскоре в Москву уехала и Евгения Яковлевна с младшими детьми – Марией и Михаилом. А в Таганроге с делами и кредиторами, заботами о распродаже домашних вещей, без средств к существованию остались Антон и Иван. Главная тяжесть пала на 16-летнего Антона, которому надо было окончить гимназию, получить аттестат. Антон зарабатывал на жизнь уроками и даже посылал кое-какие рубли в Москву, так как отец долго не мог найти заработка. Вот в это-то время вполне проявились главные черты характера Чехова: его мудрая сдержанность, умение вести дела с достоинством, вызывать к себе уважение. Собственно, за эти качества в людях он будет бороться всю жизнь и как писатель. Это определит во многом и темы его творчества.

В августе 1879 года, сдав выпускные гимназические экзамены, юноша приехал в Москву, где уже обосновались его родители, где и стал студентом Московского университета, поступив на медицинский факультет. Учился Чехов хорошо. Имел за всё время лишь одну тройку – по теоретической хирургии.
К лету 1880 года он окончил первый курс, и началась литературная биография никому не известного молодого человека. Он избрал для себя смешной псевдоним «Антоша Чехонте», придуманный, по преданию, протоиереем Ф.П. Покровским, законоучителем Таганрогской гимназии. Вызывая к доске, он возглашал раздельно по слогам: «Че-хон-те». Отец Федор, конечно же, преподавал своим ученикам то, что и должен был преподавать: священную историю и закон Божий. Только для него это был закон справедливости и добра, и он пояснял его, обращаясь к Шекспиру и Пушкину, когда речь заходила о беззаконии… Выпускной бал по его предмету у Чехова был высокий – пятёрка. Вообще вариантов этого псевдонима было множество – Антоша, Ан. Ч., Антоша Ч., Чехонте, Дон Антонио Чехонте. Под некоторыми его текстами стояли также подписи – Человек без селезёнки, Г. Балдастов, Прозаический поэт. Всего в «Словаре псевдонимов» И.Ф. Масанова зафиксировано 45 псевдонимов писателя. А сколько ещё, возможно, существует нераскрытых псевдонимов Чехова и с ними его произведений, затерявшихся на страницах журналов и газет 70-х – начала 80-х годов 19 века! Достаточно сказать, что только в 1883 году было напечатано сто двадцать его юморесок, сценок, комических зарисовок.

В своё время высказывалось много суждений относительно причин, приведших Чехова в литературу. Одной из них было, несомненно, присутствие в Чехове комического дара, или – искромётность личного остроумия. Оно изливалось в его письмах, беседах и в обыденной жизни.

Семья Чеховых сменила несколько квартир в первопрестольной: ютилась на Грачёвке близ Самотечной площади, потом у Трубной площади, наконец, поселилась в Кудрине, на Садовой. Здесь семья Чехова прожила с 1886 по 1890 год. Талантливые братья и сестра создали весёлый круг друзей, устраивали вечеринки. Появилось пианино, музицировали, рисовали. Особенного достатка в семье, правда, не было.
Приятельница Маши по курсам, Лидия Стахиевна Мизинова, или просто Лика, учительствовавшая с ней в одной из гимназией, застенчивая и очаровательная, произвела на Антона Павловича сильное впечатление. Их тяжёлый и неудачный роман продолжался ряд лет. Его пугала безалаберность Лики, её бесхарактерность. Чехов не ответил ей взаимностью. Но Лика его «глубоко любила», как свидетельствует Мария Павловна, на глазах у которой развёртывался этот роман.
Брат Николай, учившийся в Московском училище ваяния и зодчества, познакомил домашних со своим приятелем И.И. Левитаном, будущим знаменитым художником, который стал большим другом семьи Чеховых и часто бывал у них. Они ласково его называли Левиташей. Антон Павлович и Левитан высоко ценили дарования друг друга. И дружба их с некоторыми перепадами, главным образом в связи с увлечением Левитана Ликой – продолжалась до смерти художника.
На средства Антона Павловича, главным образом на его литературные заработки, семья и держалась. Его авторитету в семье подчинялись все, в том числе и отец, Павел Егорович. Зимой проживали в Москве, в летние сезоны, когда началась уже и медицинская практика Антона Павловича, жили в Бабкине, принадлежавшим Киселёвым. Знакомство завязалось через брата Ивана Павловича, служившего учителем в Воскресенске.

В 1882 году Чехов получает приглашение сотрудничать в одном из самых популярных юмористических изданий – «Осколки», издаваемом известным писателем Николаем Александровичем Лейкиным. К тому времени начиная с первого курса университета, он уже много печатался в развлекательных журналах «Будильник», «Осколки», «Зритель», «Сверчок», «Стрекоза». В самых скромных жанрах – короткого юмористического рассказа, фельетона и даже подписей под карикатурами и рисунками. «В голове у меня целая армия людей, просящая наружу и ждущая команды…» – такие признания встречаются в чеховских письмах в 80-ые гг. Забегая вперёд, скажем, что Чеховым написано 500 рассказов с населением в восемь тысяч персонажей.

При первой же поездке в Санкт-Петербург в декабре 1885 года А. Чехов знакомится с Д.В. Григоровичем и А.С. Сувориным – первыми людьми, увидевшими в нём «настоящий талант». С издателем питерского «Нового времени» Сувориным Чехова связывали долгие и сложные отношения. В газете этого человека писатель печатает свои рассказы; в издательстве выпускает книги.

Хотя года Чехов начал печататься с 1880, он всё ещё долго не осознавал себя писателем. Домашние всё ещё снисходительно смотрели на его литературные увлечения, полагая, что это не главное занятие. Хорошо лишь, что рассказы приносят деньги, на которые можно жить. По окончании университета Чехов в звании уездного врача приступил к лекарской деятельности сначала в Чикине (возле Воскресенска), временно заменял местного врача в Звенигороде. И долго, много лет спустя, «Доктор А.П. Чехов» значился на металлической дощечке тех квартир, где он жил, принимал пациентов, искренне считая медицину своим жизненным призванием. Исцеляя других, а это были в основном мужики да бабы, сам он страдал от чахотки, которая и свела его в могилу.

И вот, больной, уже обласканный славой, награждённый академической Пушкинской премией, Чехов совершает странный, нелепый, по мнению многих, поступок. В апреле 1890 года он начинает путешествие к чёрту на кулички – на Сахалин: на этом острове была самая жуткая, самая жестокая в России каторга! Его отговаривали, пугали трудностями, напоминали о его слабом здоровье, доказывали бессмыслицу этой затеи, но Чехов готовился к поездке. Он выехал с Ярославского вокзала в Москве 19 апреля 1890 года. Провожали его мать Евгения Яковлевна, сестра Мария Павловна, художник Левитан, Кувшинниковы (хорошие знакомые Чехова муж и жена). До Троице-Сергиевой лавры его провожал брат Иван. Чехов подробно разработал маршрут, запасся картой Сахалина. Но официальных бумаг к приамурскому и сахалинскому начальству исхлопотать не удалось. Пришлось на собственный страх и риск действовать. В кармане была всего лишь бумага от «Нового времени», в которой говорилось, что сотрудник газеты Чехов рекомендуется для поездки на Сахалин в качестве корреспондента. И первое время действительно Чехов прислал в «Новое время» несколько путевых записок, которые печатались под общей шапкой «Из Сибири». Но всё же Чехов в этой поездке представлял только себя и, конечно, совесть русской литературы. Чехов говорил, что если даже два-три дня из всей поездки выйдут интересными и примечательными, то он не будет жалеть о трудностях и бесплодности всей поездки. На самом деле дней таких было очень много. Три месяца в пути – железной дорогой, пароходами, лошадьми – туда. Три месяца неблагодарной работы по опросу десяти тысяч (по сто с лишним человек в день!) каторжан и поселенцев – там. Три месяца возвращения морем – Гонконг, Сингапур, Коломбо, Константинополь, Одесса – оттуда. Девять месяцев своей не слишком длинной жизни отдал Чехов для создания самой большой книги «Остров Сахалин». Книга вышла в свет в 1895 году в издании журнала «Русская мысль» и была серьёзнейшим гражданским подвигом русского писателя, всколыхнувшим русскую общественность так, что тема каторги и ссылки сделалась злободневной.

После этого путешествия на восток, не единожды, вместе с А. Сувориным Чехов совершает несколько поездок за границу – во Францию и Италию. Здесь он набирался впечатлений от Европы. И это ещё больше укрепляло его мысли заняться общественной и политической деятельностью у себя на родине. Для России Чеховым сделано много. Им построено три деревенские школы в Новосёлках, Мелихове, Талеже и одна в Крыму. И какие школы! Поневоле захочешь стать педагогом, чтобы жить в учительской квартире с тремя-четырьмя комнатами в пять аршин высотой и камином. За «отличное усердие и особые труды» потомственный дворянин Попечитель талежского сельского училища Серпуховского уезда Антон Чехов был пожалован «Царским орденом святого Станислава третьей степени». Ни в личных бумагах, ни в официальных документах нет ни слова о потомственном дворянстве Чехова.

В 1892 году Чехов купил имение Мелихово, близ Лопасни, Серпуховского уезда, в 80 верстах от Москвы. Куплено было по газетному объявлению. Отец и мать начали хозяйничать, сестра Мария Павловна наезжала из Москвы с вечера пятницы до утра понедельника и деятельно вела дела, брат Михаил помогал временами как «управляющий».

Кончилось скитание по чужим квартирам со всеми неблагоустройствами. Семейство осело на месте; приобретено за тринадцать тысяч имение в сто двадцать десятин земли, с лесом, речкой, посевными полями, усадьбой, с домом и прудами, с садом. Прожили здесь Чеховы в трудах и заботах по осень 1898 года с великим роздыхом и радостями. Писатель получил возможность творить в спокойной обстановке. Кроме того, он занимается и общественной деятельностью: активно помогает голодающим, выезжает в Нижегородскую и Воронежскую губернии. Его восхищает Толстой, который организовал столовые для голодных, показывал пример, как надо служить народу в беде, наперекор официальным циркулярам, запрещавшим частную благотворительность. Чехов знал, что Толстой желает с ним познакомиться. И Чехов испытывал такое же желание. И в 1895 года в Ясной Поляне 8 и 9 августа они беседовали с глазу на глаз.

В конце мелиховского периода Чехов пережил потрясение, связанное с провалом «Чайки» в Петербурге. Но ход событий привёл Чехова к тесным связям с Московским общедоступным Художественным театром. Здесь «Чайка» через два года «взлетела» и поныне значится эмблемой на занавесе МХАТа. Случился взлёт в 1989 году, в год оставления Мелихова.

К середине 90-х годов Чехов сделался популярнейшим писателем России. Им восхищаются Л.Н. Толстой, И.Е. Репин, Вл.И. Немирович-Данченко. Стал он чрезвычайно популярен среди молодёжи. Его переводят, о нём пишут за границей. Жюль Легра, французский учёный, побывавший в Мелихове, описал свои встречи с Чеховым в книге «В русской стране» (1895). Это была первая во Франции характеристика Чехова-писателя. В чешском журнале «Цветы» (1897) появилась статья о Чехове. В том же году вышел сборник рассказов Чехова на немецком языке. Поляки, болгары считают за честь получить от Чехова согласие на перевод его произведений.

А между тем личная жизнь писателя оставалась неустроенной. К этому времени изжили себя взаимоотношения с Лидией Стахиевной Мизиновой. Молодой привлекательной девушкой в октябре 1889 года появилась она в доме Чехова на Садовой, в Кудрине, как подруга Марии Павловны. Образованная, избалованная успехами, Мизинова вызывала к себе сложные чувства Чехова: Лика влекла к себе и отталкивала от себя. Его письма к ней – целые сражения характеров. Давно родилась легенда о неразгаданной Чеховым сложной натуре, о прошедшей мимо него любви, о том, что он прозевал «прекрасную Лику». Когда Чеховы снимали дачу в Богимове (1891), Лика приехала в гости на пароходе вместе с И.И. Левитаном, которым в это время увлеклась. Чехов был наслышан и о других её увлечениях. Потом она уехала за границу с И.Г. Потапенко, человеком женатым: Чехов оставался для неё непонятным в своих думах, стремлениях. Он, несомненно, страдал, наблюдая её жизнь, ревновал, но сдержанно, не стараясь ранить её. Лишь один раз он отказался приехать к ней на помощь; это случилось за границей, когда она с ребёнком была окинута Потапенко. Видимо, это было уже выше его сил; Чехов ограничился только письмом.

Мелиховский период омрачался двумя событиями. У Чехова началось кровохарканье. Писатель попал в Остроумовскую больницу, и ему впервые было сказано о лёгочном процессе, о чахотке. Казалось бы, как врач он должен был сам поставить точный диагноз, но тяжелобольные, как правило, преуменьшают опасность своего недуга. Можно сказать, Чехов без достаточной серьёзности относился к своей болезни, которая, по всей вероятности, опасный характер начала принимать у него после Сахалина. Болезнь обострилась весной 1897 года. Врачи предписали перемену климата. Он едет лечиться в Ниццу.

Потрясла семью и смерть отца, Павла Егоровича, в 1898 году. Мелихово вдруг потеряло свой смысл. Писателю нужно было думать о спасении собственной жизни, и он начал строительство дома в Ялте. А вскоре и любовь пришла.

Московские встречи с Ольгой Леонардовной Книппер зародили истинное чувство в душу Чехова. Всё больше раскрывались перед ним человеческие качества замечательной актрисы. Она всегда занята трудом, думает над своим призванием. Всё это чрезвычайно импонировало Чехову. Их взаимоотношения изобиловали не только признаниями в чувствах, но и мыслями о деле, увлечёнными обсуждениями всего того, что связывало их как мастеров искусства. Он делился с Книппер замыслами во время работы над «Тремя сёстрами», «Вишнёвым садом». Она – впечатлениями от постановок, о ролях, которые в них исполняла. Он нашёл то, что жаждал всю жизнь найти.

Ольга Леонардовна Книппер Вишневский, артист Художественного театра познакомил Чехова с артисткой этого же театра Ольгой Леонардовной Книппер. Случилось это в феврале 1899 года после третьей премьеры «Чайки», на которой присутствовала Мария Павловна. Сестра в письмах советовала брату «поухаживать» за Книппер.

В свой апрельский приезд в Москву в 1899 году он неожиданно нанёс визит Книппер, потом они посетили выставку картин Левитана. Первого мая для Чехова специально была показана «Чайка». Сохранилась известная фотография: Чехов и артисты Художественного театра. Потом Книппер посетила Мелихово, и всё ей здесь понравилось: она как бы окунулась в реальный мир, из которого Чехов черпал свои вдохновения. Стали возникать планы совместных путешествий: Книппер побывала в Ялте, где строился чеховский дом; началась тёплая переписка и, увы! Неизбежная взаимная тоска.

В апреле 1900 года Книппер у Чехова в Ялте. А тут приехал в Крым и весь театр: Станиславский и Немирович-Данченко привезли свою молодую труппу в Севастополь. Театр приехал в Ялту. Тут играли пьесы Чехова, произошли весёлые встречи с артистами, с жившими тогда же в Ялте М. Горьким, И.А. Буниным, А.И. Куприным, Д.Н. Маминым-Сибиряком. Вся эта масса интереснейших людей собиралась на маленькой территории только что отстроившейся дачи Чехова, в недавно насаженном садике и на набережной неподалёку от здания театра. Радостные десять дней увенчались банкетом.

Женитьба Чехова и Книппер, состоявшаяся в мае 1901 года, была, конечно, обретением того, кого Чехов искал всю жизнь. Он уже хорошо знал, что умирает. И счастье имело оборотную сторону: оно внесло в жизнь Чехова гибельную для него остроту переживаний, оно не принесло ему семейного уюта, спокойствия, удобства. Жизнь шла в вечных терзаниях между желанием жить бок о бок с ней и нежеланием погубить карьеру большой актрисы, которой нужна была Москва, соответствующая среда и поддержка. И Ялта оказалась не совсем благоприятной для его лёгких. Отсюда метания: то кумыс в Башкирии, то опять Ницца.

Одно за другим ломались намерения Чехова отправится вместе с Ольгой на отдых, на лечение за границу. Заключение профессора Остроумова, консультировавшего больного, было безрадостным, Ялта запрещалась ему зимой. Настроение создавалось удручающее.

В мае 1904 года в Москве Чехов простудился: началось обострение плеврита, боль в ногах. Другой врач предписывает ему курорт в Южной Германии, и Чехов отправляется в Баденвейлер. Некоторое время Чехов увлекается игрой в бодрое настроение. Он уверяет в письмах родных, что здоровье его улучшается. Но даже небольшие прогулки с женой в Баденвейлере он должен был совершать в экипаже.

За четыре дня до смерти Чехова Ольга Леонардовна написала Марии Павловне всю правду. Сердце Чехова уже не выдерживало нагрузки, он ослабевал. В ночь с 1 на 2 июля 1904 года он скончался в Баденвейлере, в гостинице. Перед самой смертью попросил бокал шампанского, отказался от помощи кислородом, сам заявил приглашённому врачу, что умирает. Подробные обстоятельства смерти Чехова описаны в воспоминаниях Ольги Леонардовны, присутствовавшей при этом. В первые минуты после смерти Чехова «страшную тишину ночи нарушала только, как вихрь, ворвавшаяся огромных размеров чёрная ночная бабочка, которая мучительно билась о горящие электрические лампочки и металась по комнате…».

Чехов был погребён 9 июля в Москве на кладбище Новодевичьего монастыря. Ныне его могила окружена памятниками погребённых многих и многих деятелей Московского Художественного театра. И здесь Чехов и любимый театр оказались неразлучными. А пьесы его играют и поныне с неослабевающим успехом на сцене МХАТа и во всём мире.

ССЫЛКИ

Чехов Антон Павлович на сайте Википедии