Подробности

Создано 08.01.2015 10:32

Обновлено 08.10.2015 10:46

Имя это знают в России уже два столетия. И, Произнося его, вспоминают комедию «Горе от ума», ещё, быть может, трагическую гибель поэта в Тегеране и эпитафию, начертанную вдовой над его могилой. Но столь скудные сведения не могут исчерпать жизнь человека. Тем более человека такого.

Александр Сергеевич Грибоедов объединил собой два рода, носивших одну и ту же фамилию. Корни этих родов уходят вглубь 17, даже 16 века. В 1614 году царь Михаил Фёдорович пожаловал Михаилу Ефимовичу Грибоедову несколько деревень в Вяземском уезде «за ево многие службы» «в нужное и во прискорбное время», как было указано в прилагавшейся грамоте. Под 1650 годом упоминается Иван Грибоедов, ехавший во главе поезда царицы в походе царя Алексея Михайловича в Кашин. А в 1669 году Фёдор Акимович Грибоедов был щедро награждён царём за составление «истории о царях и великих князьях земли русской», написанной для царских детей и в своё время очень известной среди старых русских книжников. При Петре Великом служил Тимофей Иванович Грибоедов воеводой в Дорогобуже, потом комендантом в Вязьме. Многих Грибоедовых встречаем в 18 веке в списках лейб-гвардии Преображенского полка.

Об отце поэта, Сергее Ивановиче, мы знаем очень мало. Его формулярный список краток. Родившись в 1760 году в семье небогатого помещика Владимирской губернии, он пятнадцатилетним юношей вступил вахмистром в Кинбурнский драгунский полк. Через десять лет, в чине капитана, не побывав ни в одном сражении, он уже просился в отставку «по имеющимся у него разным болезням» и получил её в сентябре 1785 года с награждением чином секунд-майора; в этом чине он и умер. Образование его, по-видимому, было очень скромно; в формуляре сказано только, «грамоте читать и писать по-российски умеет». В 1791 или 1793 году он женился на Настасье Фёдоровне Грибоедовой. От этого брака они имели двоих детей, Марию и Александра, который двумя годами моложе своей сестры. Точно неизвестно, в каком году поэт родился, но общепринятая дата 4 января 1795 года. Настасья Фёдоровна была моложе мужа на восемь лет, но это не помешало ей взять верх в семейной жизни. Сам Александр Сергеевич ни словом не упоминает об отце в своих сочинениях и письмах, хотя помнить его мог хорошо, так как был уже зрелым юношей ко времени смерти Сергея Ивановича (он умер около 1815 года). Очевидно, личность отца не оставила яркого впечатления в памяти сына.

Гораздо больше данных имеется о матери поэта, Анастасии Фёдоровне, в девичестве также Грибоедовой. Она родилась в 1768 году в московской богатой и многолюдной семье; её образование и вообще культурный уровень были, по-видимому, значительно выше, чем у мужа. Она была нехороша собой, в то время как остальные сёстры блистали красотой; к тому же была весьма близорука. Это была знатная русская барыня, умная и любящая, но нетерпимая, страстно-резкая в своих приговорах и деспотически властная даже в любви. Властная крепостница. Её непомерные требования и жестокость в обращении с крестьянами вызвали в 1816–1819 годах столь серьёзные волнения в костромском имении Грибоедовых, что для подавления их губернское начальство прибегло к помощи крупной воинской силы. Мать писателя, по свидетельству его сестры, «никогда не понимала глубокого, сосредоточенного характера Александра и всегда желала для него только блеска и внешности».

Образ сестры поэта очень привлекателен. Они очень любили друг друга. С любовью к брату Мария Сергеевна соединяла чуткое понимание его характера и высоких дарований. Она превосходно играла на фортепиано, и, в особенности, на арфе и даже выступала в публичных благотворительных концертах. 

Учиться Грибоедов начал очень рано. Вероятно, в самом раннем детстве у него была гувернантка-француженка, какая-нибудь «мадам Розье». Её сменили гувернёры: сначала Петрозилиус Иван Данилович (писатель, преподаватель немецкого и латинского языков), потом Ион Богдан Иванович. Ион был очень образованным человеком и помимо своей специальности был хорошо знаком с классической литературой, которой усердно занимался с Грибоедовым.

В ребячестве маленький Саша нисколько не показывал наклонности к авторству и учился посредственно, но всегда отличался юмористическим складом ума и какою-то неопределённой сосредоточенностью характера.

В 1802 и 1803 годах Александр Сергеевич уже поступил в Московский университетский благородный пансион. Это было замечательное учебное заведение – прочно организованная школа с обширной программой, прекрасным подбором преподавателей, с опытным и любящим дело директором, с большим тяготением в сторону литературных и художественных интересов. Преподавание было построено так, что воспитанники пансиона в старших классах начинали уже слушать некоторые лекции в университете. В составе преподавателей было много профессоров и лиц с учёными степенями; некоторые их них составили себе крупное имя в педагогической литературе, как, например, Кошанский, впоследствии профессор Царскосельского лицея и учитель Пушкина. Состав воспитанников был также чрезвычайно удачный: в конце 18 века и начале 19 через пансион прошли Жуковский, князь В.Ф. Одоевский, Грибоедов, позднее Лермонтов, вереница поэтов, учёных, государственных деятелей. Воспитанники издавали свои собственные журналы и сборники, что сильно поднимало в их среде литературные интересы. Кроме того, в пансионе издавна существовал хорошо оборудованный театр. Грибоедов быстро выдвинулся в пансионе благодаря своим дарованиям и хорошей домашней подготовке. Здесь он пробыл около трёх лет. 30 января 1806 года он уже поступил в Московский университет. Александру Сергеевичу было тогда 11 лет! Объяснить это можно только блестящими дарованиями и прекрасной предварительной подготовкой.

При поступлении выбрал словесное отделение тогдашнего философского факультета. Через два с половиною года, 3 июня 1808 года, Александр Сергеевич уже был произведён в кандидаты словесных наук с правами на чин 12-го класса, и в аттестате были отмечены прекрасные успехи молодого студента. Такого аттестата тогда было достаточно, чтобы считать образование законченным и искать успехов на государственной службе. Но Грибоедов остался в университете и продолжал своё образование теперь уже по юридическому факультету. Прошло ещё два года, и 15 июня 1810 года он получил степень кандидата прав. Грибоедов «учился страстно». Он снова остался в университете и пробыл в нём вплоть до закрытия в 1812 году, изучая ещё математику и естественные науки. 

Среди его преподавателей здесь выделялись: профессор словесности Н. Ф Кошанский, историк М. Т. Каченовский, известный поэт и критик А. Ф. Мерзляков. Ряд московских профессоров того времени были поборниками передовой, прогрессивной науки. Декабрист Н. И. Тургенев, учившийся в Московском университете вспоминает, что в одной из своих лекций молодой учёный, профессор Л. А. Цветаев указывал на то, что простой народ в России находится в пренебрежении, что бедных простолюдинов всячески притесняют. Особенное влияние оказал на Грибоедова профессор И.Ф. Буле, у которого он «брал частные уроки в философских и политических науках на дому». 

В университете Грибоедов сближается с многими из будущих декабристов, ставшие впоследствии участниками тайных политических обществ. В студенческие годы завязалась дружба Александра Грибоедова с П. Я. Чаадаевым, оказавшим своим свободомыслием несомненное влияние на духовное развитие будущего автора «Горя от ума». Вся эта молодёжь живо интересовалась социальными и политическими вопросами. В Грибоедове рано пробуждаются чувство личного достоинства, любовь к свободе, протест против крепостнических прав.

Именно в студенческие годы началось увлечение Александра Сергеевича театром и литературой. На 15-ом году жизни Грибоедова обозначилось уже, что решительное его призвание – поэзия. В университете нередко читал он товарищам свои стихи, главным образом сатиру и эпиграммы. 

Итак, Грибоедов проучился в университете шесть с половиною лет, получил два диплома, прошёл науки трёх факультетов и только случайно не получил высшей учёной степени. К этому следует ещё прибавить, что он владел французским, немецким, английским и итальянским языками. В александровское время, когда все «учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», грибоедов был одним из образованнейших русских людей.

К мирному завоеванию докторского диплома Александр Сергеевич готовился в то время, когда вокруг назревали великие военные и политические события. Вторжение в пределы России Наполеона вызвало сильное национальное движение. Это событие пробудило в нём большое патриотическое чувство, и 1 сентября 1812 года офицером Московского гусарского полка он покинул Москву в момент ухода из неё русской армии. Будущему писателю не довелось непосредственно участвовать в военных действиях, но он побывал с войсками в разных местах России, увидев неприглядную крепостническую действительность. Эта война и время заграничных походов не могли не принести ему много тяжёлых личных переживаний по той же линии выявления себя: он не попал на фронт, вероятно, не будучи в силах преодолеть преград, поставленных властной и опытной в практических делах матерью. Он не получил ни наград, ни продвижения вперёд – вошёл и вышел из великих событий тем же корнетом гусарского полка, в то время как товарищи и друзья имели возможность широкого и кипучего выявления себя, жизненного творчества. Он даже не поехал повидаться с родными в Москву после войны. Считал, что окружающие не уважают его и страдал от этого.

К годам военной службы относятся и первые литературные опыты Грибоедова, появившиеся в печати. Летом 1814 года он выступил как военный писатель-публицист. 

20 декабря 1815 года Александр Сергеевич подал прошение об увольнении из военной службы, а 9 июня 1817 года был принят на службу в Государственную Коллегию иностранных дел. В Петербург он приехал ещё в 1815 г. и до принятия в Коллегию, как и после того, пользовался широким досугом. И со свойственной ему стремительностью и страстностью, отдался столичной жизни. Он вёл разгульную и весёлую жизнь. С его неистощимой весёлостью и остротой везде, когда он попадал в круг молодых людей, был душой компании. 

В общественных кружках, захваченных политическими интересами, он мог встречаться со многими старыми московскими знакомыми и товарищами по Благородному пансиону и университету. Друзья и знакомые писателя (С. Н. Бегичев, П. Каверин, В. Кюхельбекер, П. Каховский и др.) являлись членами тайного политического общества. Общественные взгляды и настроения самого А. С. Грибоедова складывались в том же оппозиционном, антикрепостническом направлении, что и взгляды его близких знакомых и друзей.
 В это же время начинается литературная деятельность писателя. Обширные знакомства завязываются у него в литературных и театральных кругах столицы. Грибоедов сближается с драматургами Хмельницким и Шаховским. Он глубоко понимал сценическое искусство и гордился талантливыми русскими актёрами. Он пробует себя в роли драматурга. Однако разделяя стремление декабристки настроенных писателей к созданию самобытно-национальной русской комедии, Грибоедов свои первые опыты пренебрежительно называл «комедийками». Писатель остро переживал неудовлетворённость своей литературной деятельностью, несоответствие между местом, занимаемым им в обществе, и сознанием боших внутренних сил и способностей. Положение маленького чиновника, незначительные литературные произведения, созданные в эти годы, и, наконец, его повседневный быт были далеки от его высоких замыслов.

 В начале 1818 года Грибоедов переживал душевный кризис, поводом к которому было одно трагическое событие, усугубившее его тягостные настроения. В качестве секунданта он принял участие в дуэли, возникшей из-за пустяка и окончившейся смертью одного из её участников. После истории с дуэлью он вынужден был уехать из Петербурга. Обстоятельства слагались так, что к отъезду нашлись и другие причины – смерть отца, Сергея Ивановича. Управление родовым имением сосредоточилось всецело в руках матери. Широкая жизнь большим домом в Москве и, вероятно, значительные посылки сыну вынуждали Настасью Фёдоровну увеличивать поборы с крестьян. Это всё довело крестьян до бунта, который был подавлен только военной силой, что ещё более подорвало благосостояние семьи.

В это время, то есть к началу 1818 года, в министерстве иностранных дел обсуждался вопрос о правильном и постоянном представительстве России при персидском дворе, чего прежде не было. В Коллегии иностранных дел не было тогда человека более образованного и даровитого, чем Грибоедов. Естественно, что выбор пал на него. В конце августа 1818 года он выехал на Восток. По дороге он вёл путевые записки и дневники, свидетельствующие о разнообразии его впечатлений и богатой духовной жизни. В Иране Александр Сергеевич провёл свыше двух лет (февраль 1819 года – ноябрь 1821 года), полных хлопот. Уже в эту пору он обнаруживает незаурядные дипломатические способности. Много усилий приложил к тому, чтобы способствовать возвращению на родину русских людей, попавших в плен к иранцам. Пребывание его в Персии и уединённая жизнь в Тавризе сделали Грибоедову большую пользу. Сильная воля его укрепилась, всегдашняя любознательность не имела уже преграды. Он много читал по всем предметам наук и много учился. Способность его к изучению языков была необыкновенная: он узнал совершенно персидский язык, прочёл всех персидских поэтов и сам мог писать стихи на этом языке. Начал также учиться санскритскому языку, но учение это не кончил. 

В конце 1821 года между Персией и Турцией раззгорелась война. На время русская миссия прекратила свою деятельность в Персии. Александр Сергеевич воспользовался этим обстоятельством, чтобы избавиться от «почётной ссылки». На пути из Тавриза в Тифлис писатель сломал себе руку и решил использовать это печальное обстоятельство в интересах перемены службы. С ноября 1821 года по февраль 1823 включительно Грибоедов служит в качестве дипломатического секретаря при командующем русскими войсками на Кавказе генерале А. П. Ермолове. В начале марта 1823 года писатель получил длительный отпуск и в конце месяца приехал в Москву, где под Новинским по-прежнему жили мать и сестра. Здесь в это время Александр Сергеевич знакомится с писателями В. Ф. Одоевским и П. А. Вяземским. С последним он пишет водевиль «Кто брат, кто сестра…». В конце мая 1824 года Александр Сергеевич уезжает в Петербург. Здесь он попадает в круг декабристов, в атмосферу созревавшего декабристского заговора. Он встречается с Трубецким, Рылеевым, Оболенским, Каховским и другими видными деятелями Северного общества. В эту пору начинается его дружба с А.Бестужевым и поэтом-декабристом А.Одоевским. Разделяя ненависть декабристов к самодержавно-крепостническому строю, Александр Сергеевич, однако, скептически относился к возможности успеха чисто военного заговора. Состоял или не состоял Грибоедов формально членом общества декабристов? Нет сомнения, что он знал о замыслах декабристов и о готовящемся выступлении. Он был связан с ними организационно, только Рылеев сознательно оставил принятие Грибоедова не оформленным, потому что жалел подвергнуть опасности такой талант.

В конце сентября Грибоедов прибыл вновь на Кавказ. А в конце января 1826 года Грибоедов был арестован специально присланным из Петербурга фельдъегерем (за связь с декабристами). Ермолов предупредил его о грозящем аресте, и писатель успел уничтожить опасные для него бумаги. Своё заключение Грибоедов отбывал в Петербурге на гауптвахте. На следствии он придерживался полного отрицания своего участия в заговоре. Все его показания были очень общими и уклончивыми и не содержали в себе никаких данных, которые могли бы подвести других арестованных. Грибоедов обратился с смелым письмом к Николаю I, в котором требовал своего освобождения.

Доказать участие драматурга в заговоре царской следственной комиссии не удалось. Комиссия прекрасно понимала, что автор «Горя от ума» должен быть соучастником декабристов, но прямых улик не было. Желая, видимо, создать впечатление «справедливости» ведения следствия, и, вероятно, под влиянием просьбы своего любимца генерала Паскевича, женатого на двоюродной сестре писателя, Николай I велел освободить Грибоедова. Ему выдали «очистительный аттестат», вслед за тем, по приказу царя, установили за ним секретный полицейский надзор.

Понимая неизбежность неудачи революции декабристов, Грибоедов, однако, очень глубоко и остро переживал её трагический исход. Он был свободен, но «мысль ужасная» омрачала его душу: Рылеев, которого искренне обнимал в своих письмах Грибоедов, товарищ детских лет Каховский были повешены. Самые близкие друзья – А. Одоевский, В. Кюхельбекер, А. Бестужев – обрекались на многие годы каторги. Рухнули надежды на свободу. Современники указывают на глубокую тоску, владевшую писателем в страшные летние дни 1826 года. Однако он никогда не забывал о своих друзьях декабристах, не раз пытаясь облегчить положение многих из них. Он хлопочет перед Ермоловым за офицера-декабриста Добринского, сосланного на Кавказ. Особенно настойчиво добивался писатель освобождения из сибирской каторги А. Одоевского. 

 В марте 1828 года, принятый Николаем I по случаю привезённого им в Петербург Туркманчайского договора (в подписании которого писатель принимал непосредственное участие), Грибоедов, рискуя головой, смело обратился к царю с просьбой облегчить участь декабристов. Конечно, этим неслыханным по смелости заступничеством писатель вызвал гневное раздражение Николая. Недаром своё новое назначение в Иран писатель воспринял как политическую ссылку. Беспокойного и опасного в глазах царя человека послали далеко на Восток, навстречу гибели. Несмотря на нежелание ехать в Персию, отказаться от назначения было невозможно ввиду категорически заявленного желания императора. За годы службы на Востоке Грибоедов пригляделся к восточному быту и складу мысли и открывшаяся перед ним перспектива долгого житья в одном из центров застоя, самоуправства и фанатизма не вызывала в нем особого желания приступить к выполнению новых обязанностей.

По пути к месту назначения Грибоедов провел несколько месяцев в Грузии. В августе 1828, находясь в Тифлисе, он женился на дочери своего друга, грузинского поэта и генерал-майора Александра Гарсевановича Чавчавадзе – княгине Нине Чавчавадзе, которую он знал еще девочкой. Несмотря на лихорадку, не оставившую его и во время брачного обряда, Александр Сергеевич, быть может, впервые испытал счастливую любовь, переживая, по его словам, такой «роман, который оставляет далеко за собой самые причудливые повести славящихся своей фантазией беллетристов». Молодой супруге только что пошел шестнадцатый год. После выздоровления он довез жену до Тавриза и отправился без нее в Тегеран, чтобы приготовить там все к ее приезду. 9 декабря 1828 они виделись в последний раз. О нежности, с которой он относился к своей маленькой «мурильевской пастушке», как он называл Нину, говорит одно из последних писем к Нине: «Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя – и тоска исчезала, теперь, чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим еще несколько, ангел мой, и будем молиться богу, чтобы нам после того никогда не разлучаться».

Приехав в Тегеран, Грибоедов действовал иногда вызывающим образом, не уступал ни в чем строптивости персиян, настойчиво требуя уплаты контрибуции, нарушал этикет шахского двора, выказывая самому шаху возможно меньше уважения. Все это делалось вопреки личным склонностям и этими ошибками пользовались английские дипломаты, чтобы разжигать ненависть к послу в придворных сферах. Но более грозная ненависть к русским, поддерживаемая духовными лицами, разжигалась в народной массе: в базарные дни невежественной толпе втолковывали, что русских следует истребить как врагов народной религии. По официальной версии целью заговора было нанесение некоторого урона русской миссии, а не резня. Когда в роковой день 11 февраля (по старому стилю – 30 января) 1829 года собралось около 100 тысяч человек (по показаниям самих персидских сановников), и масса фанатиков бросилась к дому посольства, руководители заговора потеряли власть над ними. Понимая, какой опасности подвергается, за день до смерти Грибоедов отправил во дворец ноту, заявляя в ней, что «ввиду неспособности персидских властей охранить честь и самую жизнь представителей России он просит свое правительство об отозвании его из Тегерана». Но было уже поздно. На следующий день произошло почти поголовное избиение русских. Спастись удалось лишь советнику посольства Мальцову. Сам Грибоедов, как всегда бесстрашный и хладнокровный, до последнего момента дрался во главе сотрудников миссии с нападавшими и пал на своём посту. Иранский шах, опасаясь последствий, послала в Петербург одного из своих многочисленных сыновей с лицемерными извинениями, оправданиями и богатыми подарками. Иранский принц был весьма удивлён, когда в Петербурге в придворных кругах и у самого Николая I он встретил самый любезный приём. Убийство русского писателя Грибоедова, оказалось, по душе Николаю I, так же, как и последовавшая за этим гибель Пушкина и Лермонтова. RelaxInfo

Александр Сергеевич Грибоедов похоронен был в соответствии с его пожеланиями у подножия горы св. Давида в Тифлисе. На его могиле стоит памятник с надписью жены Нины Грибоедовой: 

«Ум и дела твои бессмертны в памяти русской,
 но для чего пережила тебя любовь моя?».
 

ССЫЛКИ

 Александр Сергеевич Грибоедов – биография

 Биографии. Александр Сергеевич Грибоедов

 Краткая биография. Грибоедов А.С.

 Биографии известных людей. Грибоедов А.С.

 Александр Грибоедов и его тайны

 Слушать аудиокнигу онлайн «Горе от ума»

 Произведения Грибоедова А.С. читать онлайн

 Указатель произведений А.С. Грибоедова

 Литературная игра, посвящённая жизни и творчеству Грибоедова