Материалы
- Подробности
- Создано 05.09.2014 14:36
- Обновлено 08.10.2015 10:59
Островский Николай Алексеевич
(1904–1936)
Николай Алексеевич Островский родился 1904 года в Украине: село Вилия, Волынской губернии, на западной границе Российской империи. Население села было многонациональным: здесь мирно жили украинцы, русские, белорусы, поляки, евреи, чехи, эстонцы, латыши (Украина, Ровенская область, Острожский район, село Вилия, сейчас в доме, в котором он жил, находится музей Островского).
Николай был младшим ребенком в семье, помимо него было две сестры – Надежда и Екатерина, а также брат – Дмитрий. С детства Николай Островский привык гордится своим дедом и отцом, потомственными военными.
Дед – Иван Васильевич Островский – унтер-офицер, участник нескольких войн – героически сражался на Малаховом кургане при обороне Севастополя (1855 год). Домой вернулся героем, с наградами, но весь израненный. Он прожил после возвращения всего полгода и был похоронен с большими почестями.
Отец – Алексей Иванович Островский – также унтер-офицер царской армии, к моменту создания семьи и рождения детей уже вышел в отставку. За плечами у него была большая жизнь: он участвовал в Русско-турецкой (Балканской) войне 1877–1878 гг., в самых тяжелых боях за Шипку и Плевну. За проявленную храбрость был награжден двумя Георгиевскими крестами. После отставки еще несколько лет прожил в Петербурге. Был грамотным. Он работал акцизным чиновником, сидельцем казенной винной лавки, т.е. был государственным служащим. Алексей Иванович любил помогать людям, его уважали крестьяне, среди односельчан он пользовался большим авторитетом. Дети очень любили отца. Екатерина Алексеевна Островская, сестра писателя, говорила о своём отце: «Он был очень добрым, хорошим человеком, никогда нас не обижал».
Мать – Ольга Осиповна – была второй женой Алексея Ивановича и была в два раза моложе мужа. Она происходила из семьи чешских переселенцев. В отличие от мужа была малограмотна, но отличалась ярким самобытным характером, образной речью, насыщенной чешскими, русскими и украинскими поговорками, блистала остроумием и тонким юмором, обладала поэтическим складом души, в память о сыне сочиняла стихи. В Вилии семья жила в достатке, у них был большой дом, земля, сад, по дому Ольге Иосифовне помогала прислуга. Среди ближайших родственников и друзей семьи были учителя, священники, военные, служащие Вилийских заводов (в селе их было два).
Николай Островский с раннего детства выделялся своими способностями. В 1913 г. с отличием закончил церковно-приходскую школу, когда ему было только девять лет. Детство осталось самым счастливым временем в короткой, такой трагической жизни Николая Островского. Но эта счастливая жизнь рухнула в 1914 году. Отец потерял работу. Пришлось продать дом, землю, раздать долги за строительство дома. Алексей Иванович с Колей уезжают из Вилии к его родственникам в Турью Каменецкого уезда, где Алексей Иванович стал работать лесником.
Семья собралась вместе только в 1915–1916 гг. в Шепетовке, большой железнодорожной станции, которая находилась в 85 км от села Вилия (сейчас это Украина, Хмельницкая область, г. Шепетовка). В Шепетовке Николай Островский проживал до осени 1921 года. Работать Коля начал с 12 лет. Вначале он работал в буфете при железнодорожной станции Шепетовка, а через год помощником электромонтера. В 1918 году в Шепетовке он закончил Городское двухклассное училище (учеба прерывалась на один год из-за войны, школа была закрыта под госпиталь). Осенью 1918 года Николай Островский поступает в только что открытое в Шепетовке Высшее начальное училище. В 1920 году это училище было реорганизовано в Единую трудовую школу.
Отрочество и юность Н. Островского пришлись на годы крупных мировых потрясений, свидетелем которых он стал: Первая мировая война, Октябрьская революция, Гражданская война, закончившаяся на Украине только в 1920 году. В Шепетовке часто менялась власть: город занимали и немцы, и белополяки, части Красной и Белой армий, петлюровцы, разные банды, которых немало было в те годы на Украине. Остается только удивляться, что в таких условиях занятия в Высшем начальном училище не прекращались. Когда у училища отбирали помещение, занятия проходили на квартирах. Заслуга в этом принадлежит организатору и первому директору Высшего начального училища Василию Константиновичу Рожановскому. Его воспоминания о Николае Островском, ставшие доступными лишь в 1990-е годы, вместе с воспоминаниями соучеников Н. Островского донесли до нас образ многосторонне одаренной, неординарной личности.
В училище – школе Николай Алексеевич был признанным лидером, все годы учащиеся избирали его своим представителем в Педагогический совет школы (в первые годы после революции в школах существовало такое демократическое правило). Поэтому подпись Островского, вместе с фамилиями директора и преподавателей, стояла на аттестатах первых выпускников Единой трудовой школы (1921). В 1921 г. получил аттестат Единой трудовой школы (Высшее начальное училище было реорганизовано). В этом же году – Николай Островский вступил в комсомол, затем поступает в Киевский электромеханический техникум, а вечерами, как всегда, работает.
Это были страшные послевоенные годы, когда в стране царила разруха во всех сферах жизни. Холод и голод стали главными испытаниями для всей страны. Учащихся техникума посылают на заготовку дров и строительство железнодорожной ветки, которая должна была обеспечить замерзающий Киев дровами. Зимой жили в холодном, не отапливаемом помещении.
Здесь Н. Островский простудился, заразился тифом и в бессознательном состоянии был отправлен домой. Он болел несколько месяцев, но на этот раз справился с болезнью, возобновил учебу и работу в Киеве.
Николай Островский уже был переведен на второй курс техникума, который преобразовали в институт, и он стал бы студентом института. Но воспользоваться этим Н. Островский уже не смог, так как опять простудился и заболел.
Начался длительный процесс лечения. Теперь больницы, клиники, санатории и другие медицинские учреждения стали занимать большую часть времени в его жизни. В 1922 году, в 18 лет Николай Островский узнает о страшном диагнозе, о том, что впереди его ждет полная неподвижность. Состояние человека, оказавшегося в подобной ситуации, испытываемые им душевные муки писатель через несколько лет с поразительной психологической глубиной передаст в романе «Как закалялась сталь» через образ главного его героя – Павла Корчагина. А пока, хотя Н. Островский уже с трудом ходит с палочкой (одна нога у него не сгибается), он решает работать. В 1923 году приезжает к сестре Екатерине, в Берездов – город на Волыни. А ещё через год, в 1924 году, он уже секретарь комсомольской организации Изяславского района. Во время работы в Берездове и Изяславле главной его задачей становится организация комсомола в этих самых отсталых пограничных районах, где молодежь в основном жила в сельской местности. И со свойственной ему самоотдачей, умением увлечь за собой молодёжь, будучи в постоянных разъездах по району, он даже за столь короткое время смог создать комсомольские ячейки в селах, деревнях, хуторах, там, где до этого не было ни одного комсомольца. В 1924 году Николай Островский вступает в партию.
Работа в Берездове и Изяславле была не только сложной, но и опасной. Через границу молодого советского государства прорывались вооруженные банды. В борьбе с ними участвовали части особого назначения (ЧОН), бойцом которых был и Островский. Он не давал себе ни в чём пощады, и, несмотря на тяжёлую болезнь, необходимость беречься, он вместе с отрядами ЧОНа выезжал на борьбу с бандитами. Здоровье резко ухудшается. Работу приходится прервать.
Николая Островского направляют в Харьков, тогда столицу Украины, в Медико-механический институт. В институте с некоторыми перерывами он провёл около двух лет, но улучшения не наступило. «Проклятый институт, – напишет он через некоторое время – ...так он мне опостылел. Угробил я два года своей жизни ни за грош». Только в одном Николаю Островскому действительно везло – в друзьях. В Харькове первым другом для него стал Пётр Новиков, всегда готовый прийти на помощь, в течение всей жизни Николая Островского выполнявший его просьбы.
В 1926 году Н. Островский лечился в санатории «Майнаки» в Евпатории. Здесь он познакомился с Иннокентием Павловичем Феденевым. А через два года, в другом санатории, с Александрой Алексеевной Жигиревой. Это были люди высоких идеалов, необыкновенной нравственной чистоты: они вступили в партию ещё до революции, прошли тюрьмы, ссылки, каторги, жертвовали своим здоровьем ради осуществления своей мечты: создания на земле общества социальной справедливости. И.П. Феденёв и А.А. Жигирева станут для Николая вторыми родителями, недаром они с женой называли А.А. Жигиреву «второй мамой», а ласково «Шурочкой». Их отношения к Н. Островскому не сводилось только к сочувствию: это была деятельная дружба, постоянная, непрерывающаяся, они помогали ему и материально, и в решении бытовых проблем, и в издательских делах.
Врачи посоветовали Н. Островскому жить на юге. Он приезжает в Новороссийск, в семью Мацюк – дальних родственников. Здесь Н. Островский знакомится со своей будущей женой – Раисой Порфирьевной. В Новороссийске он проживет два года, он передвигается теперь только на костылях. Образовавшееся свободное время решает использовать для самообразования. Очень много читает. Читателем Н. Островский был очень разборчивым. В сфере его интересов – классика: А. Пушкин, Н. Гоголь, Л. Толстой. Он очень любил и выделял среди современных писателей М. Горького. А ещё его привлекала литература о Гражданской войне, что связано со стремлением разобраться в событиях того времени, очевидцем которого он был в отроческие годы: «Железный поток» A. Серафимовича, «Мятеж» и «Чапаев» Д. Фурманова, повести B. Иванова и Б. Лавренева, «Города и годы» К. Федина, «Комиссары» Ю. Либединского.
Несмотря на лечение в санаториях, проживанию на юге, здоровье Н. Островского только ухудшается, ходить ему становится всё труднее.
Постепенное окостенение суставов (анкилозирующий полиартрит – болезнь Штрюмпель-Мари-Бехтерева) приводит к первой трагедии – в 1927 году у Николая Островского отказали ноги, он уже не может ходить. Болезнь сопровождали постоянные, изматывающие боли. Теперь всё время он проводит в постели, за чтением. Пока он ещё может сидеть, пока видит. Книги ему теперь приносили домой библиотекари, которые пополнили список друзей. В эти годы в быт начинает входить радио и Николай Алексеевич приобретает радиоприемник. Несмотря на его бесконечные поломки он счастлив: ведь это связывает его с миром.
В конце 1927 года Островский поступает в Коммунистический университет имени Я.М. Свердлова, радостно делится этой новостью с друзьями: «Учусь заочно, лёжа». Казалось бы, довольно несчастья на одного человека. Но нет, у него начинают болеть глаза. «Получаю удар за ударом», – пишет он друзьям. Едва примирившись с одним, как другой удар обрушивается на него. Врачи запрещают ему читать, чтобы не переутомлять глаза. Это ещё больше усугубляет трагедию. Чем жить? Пока удается остановить воспаление глаз, но, как потом окажется, только на время.
В июле 1928 года Островский едет лечиться в Сочи, в санаторий «Старая Мацеста». Здесь, к радости своей, он вновь встретился с И.П. Феденевым. Иннокентий Павлович заметил, что Николай «значительно вырос за это время в культурном отношении» – результат самообразования. А Николай с сожалением замечает, что теперь не может, как два года назад, «сразиться» с Иннокентием Павловичем в шахматы – из-за глаз. Болезнь лишает его и любимых занятий. В этом же санатории Н. Островский встретился впервые с Александрой Алексеевной Жигиревой. Она сразу обратила внимание на самого молодого, но самого тяжело больного среди лечащихся в санатории. И с этого времени начинает оказывать ему помощь в сложных житейских ситуациях. Потрясенная судьбой Н. Островского, А.А. Жигирева для него с женой снимает квартиру на свои деньги, чтобы, по совету врачей, они могли поселиться в Сочи. Уехав в Ленинград, где она жила, А.А. Жигирева начинает хлопотать, чтобы Островским предоставили в Сочи своё жильё. Она использовала для этого свои дружеские связи. Вскоре Островские, благодаря её хлопотам, получили квартиру. А.А. Жигирева оказывала молодой семье и материальную помощь: присылала деньги, когда из-за бюрократических проволочек Н. Островскому несколько месяцев не высылали пенсию. Материально жилось трудно, Николай Алексеевич говорил, что «бывали дни, когда в доме не было корки черного хлеба».
Осенью 1929 года Н. Островский вместе с женой приезжает в Москву, где ему должны были сделать операцию на глазах у одного из лучших специалистов в этой области – М. Авербаха. Но вследствие непрекращающегося воспалительного процесса во всём организме операцию сделать не удалось. Тогда врачи пошли на эксперимент: ему удалили паращитовидную железу, что не только не помогло, но ещё больше осложнило состояние его здоровья.
Условия жизни в большой многонаселенной коммунальной квартире были тяжелыми. Чтобы больного не беспокоили соседи, Раиса Порфирьевна запирала его на ключ, уходя на работу. И Н. Островский, неподвижный, слепой, беспомощный, по 12–16 часов оставался в полном одиночестве.
В начале мая 1930 года Н. Островский, в сопровождении друзей, уезжает в Сочи, к матери. В Сочи он вновь прошёл курс лечения в санатории «Старая Мацеста». Он снова встретился здесь с А.А. Жигиревой, она тоже проходила лечение в Сочи. С ней он заговорил о своих планах написать книгу.
Осенью Н. Островский возвращается в Москву, где приступает к реализации своего замысла – написать книгу. Его руки ещё сохраняли небольшую подвижность. Но ведь он уже ничего не видит. Как же писать? Он сам придумал приспособление, получившее название «транспарант»: в верхней крышке картонной канцелярской папки были сделаны параллельные прорези, которые направляли его руку, не давая строчкам набегать одна на другую. Н. Островский гордился, что он «сам записывает книгу». Утром родные собирали исписанные за ночь и разбросанные по полу листы. Правда, написанное приходилось буквально расшифровывать: буквы «набегали» одна на другую и разобрать текст было трудно. Его переписывали и посылали харьковским друзьям, чтобы отпечатать на машинке. Если родным не удавалось разобрать написанное, им на помощь приходил сам автор: он помнил текст наизусть. Процесс был трудным и долгим. «Я взялся за непомерно тяжелый труд. Всё против меня, но за меня моя ослиная упрямость», – признается он другу. Вскоре Н. Островский начинает текст диктовать родным, тем, кто был свободен.
В это время в их небольшой комнате собралось три родственные семьи: Островский с женой, их матери, брат Раисы Порфирьевны с женой, её сестра с маленьким сыном, сестра Островского с дочкой – всего девять человек.
Диктовать родным удавалось не часто. Тогда Николай просит соседку по коммунальной квартире Галю Алексееву записывать за ним текст под диктовку. Умная, образованная, тактичная девушка оказалась бесценным помощником для слепого писателя. Они прекрасно понимали друг друга, и большинство оставшихся глав первой части книги были записаны рукой Гали Алексеевой под диктовку автора за довольно короткий срок. При этом – абсолютно бескорыстно. Когда Н. Островский будет работать в Сочи над второй частью романа, ему очень будет не хватать своего первого «добровольного секретаря», её умения и трудолюбия. Они работали с большим напряжением, прерываясь только тогда, когда Островскому становилось совсем плохо: его мучили острые, мучительные головные боли, которые не давали сосредоточиться.
В октябре 1931 года все девять глав были закончены и отпечатаны. После нескольких дней «генеральной чистки» рукописи Островскому читали текст вслух – было отпечатано три экземпляра текста, на первой странице которого написали: «Как закалялась сталь». Теперь вставала не менее сложная задача: как напечатать книгу? Н. Островский вновь надеется на помощь друзей: один экземпляр рукописи отсылают в Ленинград А.А. Жигиревой; второй – в Харьков П.Н. Новикову. В Москве эта роль была возложена на И.П. Феденёва.
В Ленинграде А.А. Жигирева делала всё для издания книги. «Я читала рукопись и плакала», – писала она Н. Островскому о своём впечатлении от книги. Однако, куда бы она ни обращалась, книгу не печатали: рукопись брали, читали, везде хвалили, но не печатали: автор, мол, никому неизвестен. Не было удачи и в Харькове. А Н. Островский ждал с напряжением решения участи его труда. В этом теперь был сосредоточен весь смысл его существования. В Москве Иннокентий Павлович Феденёв, передав рукопись в издательство «Молодая гвардия», никак не мог получить ответ. Наконец, он добился рецензии, но она была отрицательной. Но Феденёв не успокоился. Он приходит в журнал «Молодая гвардия» – орган ЦК ВЛКСМ (Центральный комитет комсомола) и просит о повторном рецензировании. На этот раз ему повезло. Рукопись попала в руки человека, который внимательно выслушал рассказ об авторе и его нерукотворной книге и обещал её внимательно прочитать. Это был писатель Марк Колосов, один из руководителей журнала. Он положительно оценил рукопись Островского. М. Колосов и А. Караваева – главный редактор журнала – стали первыми редакторами романа « Как закалялась сталь». И.П. Феденёву и М.Б. Колосову принадлежит заслуга в том, что роман увидел свет. С автором заключили договор, выплатили ему гонорар, который равнялся сумме его полугодовой пенсии. Он вновь почувствовал себя «в строю», как он любил говорить.
Журнал «Молодая гвардия» стал печатать роман в четвертом апрельском номере, а закончил в сентябре, в девятом номере 1932 года. Роман сократили, выбросили отдельные главы, объяснив это нехваткой бумаги. Это огорчало Н. Островского. Он пишет А.А. Жигиревой: «Конец книги срезали очень, большая получилась – нет бумаги, повырезали кое-где для сокращения, немного покалечили книгу, но что поделаешь – первый шаг». В тексте встречались и грубые опечатки, ошибки. Но, несмотря на все недостатки, главное – это была победа, победа над судьбой, над болезнью. Автор радовался: для него «открылась дверь в литературу». Николай Алексеевич Островский благодарил своих друзей за помощь в подготовке книги. Он пишет им, что его победа – это их победа.
В конце 1932 года он получил авторские экземпляры своего романа, вышедшего отдельной книгой. Этот день стал для писателя настоящим праздником. Он тут же составил список родных и друзей, которым хотел подарить книгу. Первой в этом списке была его мать – Ольга Осиповна, которую он в дарственной надписи назвал своим «верным часовым».
В Сочи Николай Алексеевич начинает работу над второй частью романа "Как закалялась сталь". Помимо работы над книгой ему требовалось отвечать на письма, теперь не только родным и друзьям, а и читателям. Эти письма ему пересылали из журнала «Молодая гвардия». Редакция не переставала удивляться их количеству: за все время существования журнала ни одно напечатанное в нем произведение не имело такого читательского отклика. В городе при клубе «Профинтерн» работал литературный кружок. Многие члены кружка уже были знакомы с Н. Островским. Заседания кружка стали проводиться на его квартире. Здесь обсуждались новые произведения В.И. Дмитриевой, новинки литературы, а также новые главы второй части романа «Как закалялась сталь». Они уже печатались (с января 1933 года) в журнале «Молодая гвардия», куда отсылались ежемесячно.
Письма читателей, высокая оценка ими романа очень поддерживали писателя. Он приступает к работе над новым романом – «Рожденные бурей». К писателю приходит официальное признание, слава и достаток. Н.А. Островскому предоставляют, наконец, квартиру в Москве, дают машину, в Сочи начинается строительство дома для него (писатель успеет отдохнуть в нем одно лето 1936 года). Теперь он не только содержит семью, но щедро посылает деньги и подарки друзьям, которые в свое время спасали его от полуголодного существования.
1 октября 1935 года Николай Алексеевич Островский был награжден высшей наградой страны – орденом Ленина. Орден ему вручали в Сочи 24 ноября 1935 года. «Нет сил описать, что мы в эти дни пережили, – писала Ольга Осиповна А.А. Жигиревой. – Просто не верится, что так далеко и так обширно о Коле известно».
1935 год Николай Алексеевич считал самым счастливым в своей жизни. «Кто бы мог подумать, что у меня будет такой счастливый конец жизни, – писал он своему другу, – ведь, если, скажем, я нечаянно погибну, чего я не хочу, то это будет гибель на боевом посту, а не на инвалидных задворках».
Все почести пришли к Николаю Алексеевичу, когда ему оставалось жить чуть больше года. Он настаивает на поездке в Москву, чтобы продолжить работу над романом «Рожденные бурей», ведь ему требовалось наводить справки в московских архивах, встречаться с участниками описываемых событий. Но консилиум врачей приходит к суровому заключению: осталось жить совсем немного, возможно, один месяц. Врачи запрещают писателю переезд в Москву. Но Николай Алексеевич настаивает, и ему, вопреки предсказанию врачей, удается вырвать у судьбы еще год жизни. В начале декабря 1935 года Н.А. Островский в сопровождении сестры Екатерины Алексеевны, врача М.К. Павловского и друга Л.Н. Берсенева уезжает в специальном вагоне в Москву. Группа его друзей вместе с Раисой Порфирьевной встречали писателя: одни – в Серпухове, другие – на станции Подольск. Среди друзей – А.А. Караваева, И.П. Феденев. Новая квартира Островского – в самом центре Москвы, на улице Горького, 40 (ныне Тверская, 14, где сейчас находится музей писателя). В его двухкомнатной квартире теперь созданы все условия для работы. Николай Алексеевич попросил родных рассказать ему подробно о расположении комнат и их меблировке. Особенно интересовал его рабочий кабинет. Здесь было все необходимое: кровать, письменный стол для работы секретарей, радиоприемник, книжный шкаф, диван, два кресла для гостей, телефон. Чуть позже было куплено пианино. В комнате две электропечи поддерживали специальную температуру в +25° С - + 26° С, необходимую больному. Чтобы яркий свет не действовал раздражающе на незрячие, но не перестававшие болеть глаза Николая Алексеевича, абажур закрывали красной тканью. По этой же причине окно комнаты было зашторено тяжелыми, темными занавесками: они не пропускали яркий свет и заглушали звуки с улицы. День Н.А. Островского был четко расписан: когда диктует роман «Рожденные бурей», когда отвечает на письма, какие часы отводятся для приема гостей: ведь теперь круг желающих побывать у Н.А. Островского обширен. Но в первую очередь – это его старые друзья.
О необычной судьбе Островского узнали не только в нашей стране, но и за рубежом, проявляя большой интерес к его личности. Английские журналисты сначала не поверили в реальное существование такого автора. Они заявили, что книгу писала бригада опытных писателей в пропагандистских целях. Мысль эта была развеяна, когда они побывали дома у писателя. «Бедный Островский обладал чем-то большим, чем просто умением. Он был в известном смысле гением», – заявили они. Растет мировая известность Н.А. Островского. Еще при его жизни роман «Как закалялась сталь» издают в Японии, Чехословакии, печатают в еженедельной газете в Нью-Йорке, готовят к изданию во Франции, Англии, США, Голландии.
Лето 1936 года Н.А. Островский провел в Сочи. Он живет теперь в новом доме, построенном для него правительством. Здесь его посетил известный французский писатель, лауреат Нобелевской премии Андре Жид. О своей поездке в СССР он написал книгу «Возвращение из СССР», которая содержала резкую критику советского строя. Но Николаю Островскому в книге отведена отдельная глава, проникнутая искренней любовью и преклонением перед его мужеством. «Если бы мы были не в СССР, я бы сказал: «Это святой». Вот наглядное доказательство того, что святых рождает не только религия», – написал французский писатель о Н.А. Островском.
На лето 1936 года приходится завершение первого тома романа «Рожденные бурей». По просьбе Н.А. Островского новую книгу обсуждали на выездном заседании президиума Союза советских писателей в Москве. Заседание проходило 15 ноября 1936 года на его московской квартире. Первое слово предоставили Николаю Алексеевичу. Он призвал критиковать его без скидок «на особенности его положения». Общее мнение участвовавших в обсуждении свелось к тому, что писатель одержал новую победу. Но ему указали и на ряд недостатков. Островский дал слово в течение месяца доработать роман с учетом высказанных замечаний.
Но 22 декабря этого же года, в 19 часов 50 минут сердце Николая Алексеевича Островского остановилось. Он был похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище. Среди тех, кто откликнулся на смерть Н.А. Островского, был французский писатель, лауреат Нобелевской премии Ромен Роллан. Еще летом 1936 года он прислал Н.А. Островскому письмо, где благодарил его за поздравление с юбилеем. В письме этом он писал: «Я восхищаюсь Вами с любовью и восторгом. Если в Вашей жизни и были мрачные дни, сама она явится источником света для многих тысяч людей... Вы останетесь для мира благотворным, возвышающим примером победы духа над предательством индивидуальной судьбы». Слова эти оказались пророческими. Книга «Как закалялась сталь» вышла за рамки чисто литературного произведения. Она стала учебником мужества для тех, кто в самые тяжёлые моменты своей жизни искал и находил в ней необходимую поддержку.
Книги Н.А. Островского до 1990 года издавались 773 раза на 75 языках народов СССР общим тиражом 57 млн экземпляров. За рубежом они были изданы в 47 странах на 56 языках мира. Роман в СССР трижды экранизировался: в годы Великой Отечественной войны (1942), режиссер Марк Донской. Актер В. Перест-Петренко, исполнивший роль Павки Корчагина, после завершения съемок фильма ушел добровольцем на фронт и погиб. В 1956 году на экраны страны вышел фильм А. Алова и В. Наумова «Павел Корчагин» с Василием Лановым в главной роли. По сценарию А. Алова и В. Наумова режиссер Н. Мащенко снял 6-ти серийный фильм «Как закалялась сталь» с актером Владимиром Конкиным в роли Павла Корчагина (1973). В 2000 году китайские режиссеры сняли 20-ти серийный фильм «Как закалялась сталь», который с большим успехом прошел на телевидении КНР. Роман «Рожденные бурей» экранизировался в СССР дважды (1957, 1981). В последней экранизации роль главного героя исполнил актер Евгений Герасимов.
ССЫЛКИ:
Островский Николай Алексеевич на сайте Википедии
