26 сентября – 210 лет со дня рождения русского поэта романтического направления, переводчика, прозаика, философа Веневитинова Дмитрия Владимировича (1805–1827)

Подробности

Создано 03.09.2015 11:24

Обновлено 05.10.2015 07:55

«Как знал он жизнь, как мало жил!». Эта пророческая строчка появилась у Веневитинова в элегии «Поэт и друг» буквально за несколько месяцев до его внезапной кончины. И там же звучало такое вот признание:

 Душа сказала мне давно:

Ты в мире молнией промчишься!

Тебе все чувствовать дано,

Но жизнью ты не насладишься...

Это острое ощущение малости отпущенного ему срока наложило определенный отпечаток на судьбу и личность Дмитрия Владимировича Веневитинова. Он торопился жить. «Это чудо, а не человек, – писал его друг Ф. С. Хомяков. – У него в 24 часах, из которых составлены сутки, не пропадает ни минуты, ни полминуты. Ум и воображение, и чувство в беспрестанной деятельности».

Четырнадцатилетним мальчиком Веневитинов начинает вполне профессионально заниматься литературой. Его переводы Эсхила, Горация, Вергилия поразительно талантливы. Всего за один год, между семнадцатью и восемнадцатью годами он оканчивает Московский университет. Двадцати лет от роду Веневитинов публикует в журнале «Сын отечества» критическую статью об «Евгении Онегине». А. С. Пушкин по ее поводу заметил: «Это единственная статья, которую я прочел с любовью и вниманием. Все остальное – или брань или переслащенная дичь».

Но Дмитрия Владимировича увлекала не только литература. Музыка, живопись, философия (прежде всего – немецкая) составляли круг его интересов. Веневитинов был душой философского кружка «Общество любомудрия», в который входили В. Одоевский, И. Киреевский, С. Шевырев. Одной из своих целей «любомудры» ставили задачу соединения философии – царицы всех наук – и поэзии, порой достигая в этом успеха. Многие стихотворения Веневитинова достойное тому подтверждение. Но самоуглубленность и даже некоторая отстраненность «ар­хивной юности» Веневитинова отступали перед бурными событиями, потрясавшими Россию.

1825 год. Восстание на Сенатской площади. Через год Веневитинов был арестован по подозрению «в сообществе с декабристами». На допросе он сказал, что если и не принадлежал к тайному обществу, то «легко мог бы принад­лежать к нему». Доказательств его вины не нашлось. Веневитинова отпустили. Но осталось душевное потрясение, от которого он так и не смог избавиться. Менее чем через полгода он унес его с собой в могилу. Смерть в возрасте двадцати одного года была совершенно неожиданной и настолько нелепой, что тут же обросла легендами о самоубийстве.

Веневитинова похоронили на родине – в Москве. На его надгробии была сделана надпись: «Как знал он жизнь, как мало жил!»